Бонус 10 000 грн Спорт сопровождал Валентина Щербачева, можно сказать, с самого рождения. Но занимаясь разными дисциплинами, а в гребле на каноэ став даже мастером спорта, он в данной сфере нашел свое призвание в другом – способности мастерски описать событие и сделать это так, чтобы о происходящем было понятно даже самой дремучей домохозяйке. Не зря очень быстро Щербачев стал, по сути, ведущим спортивным журналистом в масштабах Украины и параллельно сделал себе имя в союзном пространстве, его "запеленговал" и не отказывал в общении даже, казалось бы, неприступный Валерий Лобановский.
Беседуя, мы коснулись событий, связанных с выборами президента УПЛ. Но начать решили с воспоминаний о последнем для сборной СССР итальянском ЧМ-1990, на котором Щербачев побывал в составе делегации отечественных журналистов и комментаторов.
ЗАПИСИ ВМЕСТО ШМОТОК И ИНТРОВЕРТ ЛОБАНОВСКИЙ
- Полномасштабно работать мне в Италии, увы, не давали, - говорит Валентин Васильевич. – Наверху все никак не могли забыть ту историю с финалом Кубка Кубков "Динамо" - "Атлетико" (3:0) в 1986 году, когда я в прямом эфире рассказал о взрыве на Чернобыльской АЭС. Поэтому в основном приходилось работать под картинку, делая обзоры матчей. Ну и подстраховывать коллег, которые по тем или иным причинам не успевали.
- Чем работа на итальянском Мундиале, который пришелся на период поздней перестройки, отличалась от всех предыдущих турниров и эфиров?
- Главным, думаю, было то, что мы все жили надеждой, что на фоне тогдашнего ветра перемен наша сборная выйдет на тот уровень, когда будет блистать своей игрой наравне со многими ведущими странами мира. Плюс наша федерация постепенно начинала заявлять о себе, хотя все равно первоочередное право в выборе кандидатов на лучшие эфиры отдавалось Москве. Собственно, как оно очень часто, в независимой Украине бывает и сейчас по отношению к коллегам, которые работают в регионах. В этом плане не стал исключением и итальянский чемпионат, когда предпочтение отдавалось целым российским бригадам. По остальным, конечно же, учитывался фактор работоспособности, в этом плане меня то все знали, что я умел сутками работать, не вырубаясь. Ну и, опять же, кто и как умел прогнуться. Я относился к категории неудобных, но многие мои ребята, друзья из спортивной редакции, когда обо мне зашла речь, в один голос сказали, что глупо упускать такой шанс, когда предлагают. Согласился, но по возвращении для себя однозначно решил, что хочу жить в независимой стране, чтобы никто на административном уровне не подчеркивал и не демонстрировал твою вроде как второсортность. Это при том, что в коллективе союзных комментаторов атмосфера была очень дружелюбная, у меня сложились очень хорошие отношения и с Котэ Махарадзе, и с Владимиром Маслаченко. Последний вообще наш, с Украины, постоянно поддерживал, подсказывал.
- Главная изюминка советской комментаторской школы?
- Серьезный уровень подготовки. Достаточно вспомнить, как за четыре месяца до старта Олимпиады-1980 нас всех, без исключения, от дяди Коли Озерова до самого юного комментатора гоняли, мы комментировали под картинку, замечания получали абсолютно все – тот тараторит, мне украинский акцент говорили убрать и т.д. Все было очень серьезно, бывало, работали по 12 часов в день. Все учились и учимся до сих пор. То, что у нас есть сейчас, разного рода комментаторские курсы – оно все не то, здесь нужна очень большая практика с аналитикой.
- Вы представляете того же Вадима Синявского, Котэ Махарадзе, других знаменитых комментаторов того времени в роли ведущих блоги и стримы на тех же Youtube-каналах?
-Однозначно. Это были уникальные личности, которым всегда было интересно совершенствоваться, постигать что-то новое. Впрочем, как и мне.
- Чем бы эти блоги отличались от многих других, которые мы видим сейчас?
-Возможно, определенной интеллигентностью, хорошим консерватизмом, культурой речи. Потому что у нас сейчас нередко слышна пулеметная очередь, в которой невозможно разобрать смысла того, о чем идет речь. Либо другой момент, когда многие заранее пишут себе тексты, в результате чего картинка очень часто не соответствует содержанию сказанного.
- Возвращаясь к Италии, заказов много было от родственников и знакомых на предмет, что привести?
-(смеется) Без этого никак, хотя я вкусы и предпочтения всех уже хорошо знал. Вообще замечу, что многие друзья, коллеги акцентировали внимание не столько на шмотках, сколько на рабочих материалах – записях на видеокассетах чемпионатов мира, в том числе довоенных, других турнирах. Ну и высматривал также нелегальную литературу, того же Солженицына плюс редкие, интересные аудиозаписи, которые у нас было трудно, а порой и невозможно достать. Шмотки и побрякушки детям – от них тоже никуда не уйдешь. В общем, накапливалась приличная по размеру сумка.
- Что больше всего бросилось в глаза на Апеннинах, чему вы сейчас, возможно, и не удивились бы?
- В первую очередь это, конечно, специализированные телевизионные бригады, которые работали на отдельных матчах. Ну и, конечно, блестящая работа режиссеров. С той техникой, которую мы увидели тогда, возникало ощущение, что вообще не нужен комментатор, настолько полной была информация – составы, данные на каждого игрока, интершум стадиона.
- Сборная СССР тогда выступила провально, даже не выйдя из группы. Как тогда держался Валерий Лобановский, вас ведь друг другу представлять не надо было, когда-то даже во время пробежки с ним интервью сделали?
- Валерий Васильевич по натуре был такой человек, который никогда на людях не показывал своих каких-то переживаний, разочарований. О том, что у него внутри, знало только очень ограниченное количество людей. И его ранний уход из жизни, так или иначе, но тоже связан с тем, что он, по сути, все переживания держал внутри себя. Мы все понимали, что он попал тогда в очень непростую ситуацию. А она заключалась в том, что перед этим зимой умер Владимир Щербицкий (первый секретарь ЦК Компартии УССР - Прим.), который во всем боготворил "Динамо", базовый клуб сборной, с ним можно было решить абсолютно все вопросы. Новое же время камнем легло на душу Лобановскому, он понимал, что того комфорта, который был все предыдущие годы, у него уже не будет. И конечно, когда ему поступило предложение из ОАЭ, он не особо раздумывая согласился.
КАК ДОГОВОРИТЬСЯ АХМЕТОВУ С КОЛОМОЙСКИМ
- Теперь немного переключимся на наши дни. Как, учитывая вашу склонность к активному образу жизни, удается переживать период карантина?
- Ну жизнь моя, слава богу, не ограничивается только выходами в магазин. Постоянно езжу на велосипеде, книгу пишу "Крещатик 26", в которой будет проходить история отечественного спортивного телевидения. Плюс готовлюсь к походу "Гималаи. Путешествие от войны". Это будет путешествие в Гималаи с группой донбасских детей из зоны боевых действий. Уже проводил с ними инструктаж, дай бог все решится с финансами. Должны были выезжать весной, но из-за ситуации с коронавирусом все сдвигается, так что, скорее всего, поход состоится осенью.
Плюс в процессе разработки план по созданию спортивного телеканала, я верю, что, несмотря на все трудности, он все-таки в эфире появится.
- Немного об актуальном – многострадальных выборах президента УПЛ, которые в очередной раз перенесли. Что, на ваш взгляд, надо, чтобы Премьер-лига стала эффективной, зарабатывающей деньги структурой?
- Проблема в том, что у нас есть два олигархических клана, которые борются за влияние в отечественном футболе. Лигой же должен руководить человек равноудаленный, который сумеет всех свести к единому балансу. Но при этом не вчерашней формации – не условный Анатолий Коньков. Понятно, что мы никуда не денемся от того, что президенты клубов будут периодически выяснять между собой те или иные спорные моменты. Но главное, чтобы все это было в разумных пределах, сведено к какому-то общему знаменателю.
- До последнего переноса в качестве кандидатов были зарегистрированы Михаил Метревели, Олег Смалийчук и Александр Шевченко. Наиболее предпочтительная, на ваш взгляд, кандидатура из этих трех?
- Не в обиду будет сказано всем троим, но им в компанию явно бы не помешал четвертый. Тот же спортивный юрист Юрий Юрченко, который, насколько я знаю, собирался самовыдвигаться – думаю, это был бы далеко не худший вариант. Ну а вообще же главное – чтобы у того, кто будет избран, была реальная программа, и чтобы она при этом выполнялась. Это очень важно. Иначе будем и дальше топтаться на месте.
- Каким видите рецепт решения вопроса с единым пулом?
- В моем понимании, это – разумный подход. К примеру, договорились Игорь Коломойский и Ринат Ахметов, то есть, два канала. Давайте будем откровенны – наши люди не могут сейчас платить серьезные деньги за футбольные матчи. Значит, надо дать народу в общем пуле какие-то матчи лидеров смотреть в свободном доступе. А остальные клубы, которые заинтересованы, то пусть устанавливают соответствующую опцию для дополнительного подключения за деньги. Речь идет не только о матчах чемпионата, но и о еврокубках, ключевых поединках национальной сборной. Владельцам каналов нужно только распределить между собой покрытия. Самая главная проблема у нас в стране состоит в том, что каждый видит себя единственным и неповторимым лидером, но при этом, как правило, никто не хочет смотреть в глаза объективной реальности.
- Как в связи со сложившейся ситуацией лучше поступить с нынешним чемпионатом – доиграть любой ценой или завершить по текущим результатам?
- Бундеслига же начала. Я думаю, лучше пусть будет, условно, триста зрителей на трибунах, но это в любом случае более честно как для команд, претендующих на второе или третье место, так и для тех, кто борется за сохранение прописки в элите. В любом случае, от этого интереснее будет всем.
Читайте также: Йожеф Сабо: "Лобановський любив порядок, а не ходити по ресторанах, як деякі футболісти, котрі пропили своє майбутнє"
